Создано 1 ноября 1918 года, когда секретным приказом Революционного военного совета республики (РВСР) был утвержден штат Полевого штаба, состоявший из шести управлений, в том числе и Регистрационного управления (Региструпр). Это был первый централизованный и полноценный разведывательный орган cоветской республики. Поскольку объявлен приказ был 5 ноября, то именно эта дата и празднуется как День военной разведки. С апреля 1921 года Региструпр был преобразован в Разведывательное управление штаба РККА (Разведупр) с включением в него отдела войсковой разведки. В соответствующем Положении определялось, что данная структура является центральным органом военной разведки, как в военное, так и в мирное время. В этот же период произошло объединение резидентур Разведывательного управления штаба РККА и Иностранного отдела ГПУ (прообраз будущей Службы внешней разведки — главного источника политической информации для руководства страны). Однако результативность объединенной резидентуры была низкая, поэтому впоследствии все вернулось на свои места, и у военно-политического руководства страны вновь появилось два независимых источника информации. В 1921-25 годах Разведупр осуществлял так называемую «активную разведку» — руководил действиями просоветских партизанских отрядов на территориях соседних с Советской Россией и СССР государств. В 1939 году управление было переименовано в 5-е Управление РККА. В июне 1940 года 5-е (разведывательное) Управление было вновь передано в подчинение Генштабу и получило название «Разведывательное управление Генерального штаба РККА».

24 октября 1950 года была подписана Директива Военного министра СССР № ОРГ/2/395/832 с грифом «Секретно». Она положила начало созданию подразделений специального назначения (СпН) (глубинная разведка или разведка специального назначения) для действий в самом глубоком тылу противника. Осенью того же года во всех военных округах было создано 46 отдельных рот СпН по 120 человек каждая. Позднее были созданы части СпН (по бригаде на каждый военный округ или флот и бригада центрального подчинения). С середины 1960-х годов и вплоть до 1990-х — лучший период в истории ГРУ. Штаты управления разрастаются, материально-техническое обеспечение — приоритетное. Особое внимание стало уделяться военно-технической разведке, создаются первые орбитальные группировки, строятся пояса из радиолокационных станций, вырастают огромные площади антенных полей, строятся уникальные объекты контроля космического пространства, на каждый флот поступают новейшие корабли радио- и радиотехнической разведки. С 1990-х годов начинается упадок ГРУ, связанный с общим развалом Советской системы. Подразделения и части СпН ГРУ сыграли позитивную роль в Афганской войне, в Таджикистане и в операциях на территории Чеченской республики.

- Генерал-лейтенант Дмитрий Герасимов, бывший начальник управления ГРУ, руководивший всеми бригадами специального назначения, заявил в интервью The New Times: «Глубоко убежден, что спецназ ГРУ развален абсолютно сознательно. Из 14 бригад и двух учебных полков ГРУ в лучшем случае осталось не более четырех бригад. При этом надо понимать, что это уже не спецназ ГРУ, а обычная войсковая разведка, входящая в состав Сухопутных войск. Ликвидирована одна из лучших бригад — Бердская. С огромным трудом удалось отстоять 22-ю бригаду, в мирное время получившую высокое звание «Гвардейской». Это наше самое боеспособное соединение, постоянно воевавшее на самых острых участках в Афганистане, Чечне и других «горячих точках». Могу утверждать, что также ликвидирован так называемый «осназ» — части радиоэлектронной разведки. По сути, мы строим вооруженные силы, которые ничего не видят и не слышат».

- Высокопоставленный сотрудник ГРУ, уволившийся вместе с Корабельниковым из центрального аппарата военной разведки, на условиях анонимности заявил The New Times, что считает развал службы целенаправленной акцией: «Первые попытки системного ослабления ГРУ были предприняты еще при Павле Грачеве. На начальном этапе основной удар был нанесен по «осназу», в результате чего были ликвидированы все имевшиеся в СССР центры радиоэлектронной разведки как на территории нашей страны, за исключением Закавказского направления, так и на российских военных базах. Далее постепенному ослаблению и сокращению подверглись все основные линии работы ГРУ от стратегической и агентурной разведки до вспомогательных подразделений и Военно-дипломатической академии, готовившей разведчиков как для аппаратов военных атташе, так и для нелегальных резидентур ГРУ».

- «Империя ГРУ умирает, — говорит «профессор», импозантный мужчина средних лет в накрахмаленной сорочке, с виду — типичный представитель творческой богемы. — У меня в глазах такой образ: профессиональный атлет, которому ампутировали ноги, руки, выбили глаз и повредили барабанную перепонку. Он еще жив, все понимает, что-то еще видит, с трудом слышит, сердце еще бьется, но возродиться уже не сможет». «Профессор» — аналитик с обширным опытом агентурной разведки. Свободно владеет несколькими европейскими языками и арабским, объездил более 50 стран мира. Уволен за ненадобностью. Сейчас безработный.

- «Сборщик мебели» — офицер космической разведки. Около 40 лет. Воспитан, образован, в глаза бросается военная выправка, правильная литературная речь и несвойственная для рабочего компетентность. Подрабатывает в итальянском мебельном салоне. Собирает импортную мебель, монтирует бытовую технику. «Противно смотреть, как наши жалкие потуги спасти хоть что-то из советской космонавтики выдаются за достижения последних лет, — раздраженно бросает он. — Это ж надо: Сердюков (министр обороны) рекламирует спутник «Ресурс»! Они еще советской сборки, на складах хранятся. И делали их не для военных, а для нефтяников. Разрешительная способность никакая, с трудом крейсер от авианосца отличишь, а уж в бронетехнике он совсем путается».

- «Мы и войсковая разведка — две большие разницы, но спецназ ГРУ слили в Сухопутные войска, — говорит крепко сбитый мужчина, лет под пятьдесят. — А ведь именно мы были самыми результативными: и Хаттаб, и Басаев — наша работа». Старший офицер спецназа ГРУ, награжден четырьмя боевыми орденами. Обширный опыт участия в специальных мероприятиях по всему миру. Выполнял особые задания в Югославии, много лет воевал на Северном Кавказе. Больше не нужен.

«Все это заумь и конспирология», — считает бывший сотрудник ГРУ, член Совета по внешней и оборонной политике полковник Виталий Шлыков, которому The New Times изложил аргументы его бывших коллег, офицеров ГРУ. Основная проблема, убежден Шлыков, - это «трусливый саботаж реформы вооруженных сил, проводимой министром Сердюковым, со стороны отдельных «спесивых генералов». Ситуация сложившаяся в ГРУ это не целенаправленный развал, по его мнению, вообще ничего страшного не происходит. Высокопрофессиональный спецназ, отвечает эксперт генералу Герасимову, вообще, по его мнению, не должен подчиняться военной разведке: следовало бы создать самостоятельный орган, на который должно быть возложено командование силами спецназначения, как это принято в большинстве наиболее развитых стран мира, считает Шлыков. Что же касается фактически уничтоженной глобальной сети радиоэлектронной разведки ГРУ, то, по мнению эксперта, сегодня Россия при всем желании не может играть ту геополитическую роль, которая принадлежала СССР в период холодной войны, как нет и самого глобального противостояния двух лагерей. Так зачем на это тратить огромные средства?

Совсем другое дело, по мнению Шлыкова, стратегическая и агентурная разведка. Этот ресурс России потерять нельзя. Но он убежден, что в ГРУ сложилась такая ситуация, когда ценность агента нивелировалась неквалифицированной аналитикой: «Агенты — да, ценность, но над ними сидели дураки!» Признанный эксперт, в области военного строительства считает, что ГРУ, обладавшее огромной информационно-аналитической службой (в ее состав входили 6 тематических управлений и 6 отделов в структуре 7-го управления, работавших только по линии НАТО), длительное время злоупотребляло эксклюзивным правом на анализ и интерпретацию добываемых сведений, не давая возможности работать в этой области другим аналитическим группам, например, таким как центр, возглавляемый бывшим руководителем СВР и бывшим министром иностранных дел академиком Евгением Примаковым. «Давно пора было демонополизировать добываемую информацию», — утверждает полковник Шлыков