Офицеры-воспитатели обратились с просьбой к Министру обороны

[Ty-95MC]

У нас Зам. командира по ВР, полковник, у него в подчинении штат психологов, библиотекари, киномеханики, начклуба( всего 6-7 женщин). В подразделениях всех сократили.

[Dantrag]

за последний год у нас 2 замполита 2х людей убили (одна, была моя знакомая врач) на своих долбаных машинах

[Flash 1024]

"В шестом отсеке, приткнувшись за каким-то железным ящиком, новый заместитель командира по политической части следил за вахтенным. Новый заместитель комаидира лишь недавно прибыл на борт, а уже следил за вахтенным.
Человек следит за человеком по многим причинам. Одна из причин: проверять отношение наблюдаемого к несению ходовой вахты. Для этого и приходится прятаться. Иначе не проверишь. А тут как в кино: дикий охотник с поймы Амазонки.
Из-за ящика хрипло дышало луком; повозившись, оттуда далеко выглядывал соколиный замовский глаз и клок волос.
Лодка куда-то неторопливо перемещалась, и вахтенный реакторного отсека видел, что его наблюдают. Он давно заметил зама в ветвях и теперь вел себя, как кинозвезда перед камерой: позировал во все стороны света, втыкал свой взгляд в приборы, доставал то то, то это и удивлял пульт главной энергетической установки обилием и разнообразием докладов.
- Он что, там с ума сошел, что ли?
- Пульт, шестьдесят пятый...
- Есть...
- Прошу разрешения осмотреть механизмы реакторного отсека.
- Ну вот опять... - вахтенный пульта повертел у виска, но разрешил. - Осмотреть все механизмы реакторного отсека.
- Есть, осмотреть все механизмы реакторного отсека, отрепетовал команду вахтенный.
- Даже репетует, - пожалуй плечами на пульте. - И это Попов. Удивительно. Он, наверное, перегрелся. С каждым днем плаванья растет общая долбанутость нашего любимого личного состава. Сказывается его усталость.
Вахтенный тем временем вернул "банан" переговорного устройства на место, как артист. Потом он вытащил откуда-то две аварийные доски и, засунув это дерево себе в штаны, кое-как заседлал себя им спереди и сзади, отчего стало казаться, что он сидит в ящике.
Засеменив, как японская гейша, он двинулся в реакторный отсек, непрерывно придерживая и поправляя сползающую деревянную сбрую.
Ровно через десять минут его мучения были вознаграждены по-царски: у переборки реакторного его дожидался горящий от любопытства зам.
- Реакторный осмотрен, замечаний нет, - оказал ваму вахтенный.
- Хорошо, хорошо... а вот это зачем? - ткнул зам в доски, выглядывавшие из штанов вахтенного.
- Нейтроны там летают. Попадаются даже нейтрино. Дерево лучший замедлитель. Так и спасаемся.
- Дааа... и другой защиты нет?
- Нет, - наглости вахтенного не было предела.
- И мне бы тоже... - помялся зам, - нужно проверить несение вахты в корме.
Дело в том, что за неделю плавания зам пока что никак не мог добраться до кормы, а тут ему представлялась такая великолепная возможность.
Через минуту зам был одет в дерево и зашнурован. А когда он свежекастрированным чудовищем исчез за переборкой, восхищенный вахтенный весело бросился к "каштану".
- Восьмой!
- Есть, восьмой...
- Деревянный к тебе пополз... по полной схеме...
- Есть...
Медленно, толчками ползущего по восьмому отсеку деревянного зама встретил такой же медленно ползущий деревянный вахтенный:
- В восьмом замечаний нет!
На следующий день мимо зама все пытались быстро проскользнуть, чтоб вдоволь нарадоваться подальше.
Каждый день его теперь ждали аварийные доски, и каждый день вахтенные кормы прикрывали свой срам аварийно-спасательным имуществом. Его ежедневные одевания демонстрировались притаившимся за умеренную плату. Через неделю доски кончились.
- Как это кончились?! - зам строго глянул в бесстыжие глаза вахтенного.
- Ааа... вот эта... - рот вахтенного, видимо, хотел что-то сказать, а вот мозг еще не сообразил. Глаза его, от такого неожиданного затмения, наполнились невольными слезами, наконец он всхлипнул, махнул рукой и выдавил:
- Ук-рали...
- Безобразие! И это при непрерывно стоящей вахте! Возмутительно! Какая безответственность! Просто вопиющая безответственность! Как же я осмотрю корму?..
Зам, помявшись, двинулся назад. В тот день он не осматривал корму. Вечером на докладе от него все чего-то ждали. Всем, кроме командира, было известно, что у зама кончились доски.
- Александр Николаич, - сказал командир заму в конце доклада, - у вас есть что-нибудь? И зам встал. У него было что сказать.
- Товарищи! - сказал зам. - Я сегодня наблюдал вопиющую безответственность! Причем все делается при непрерывно несущейся вахте. И все проходят мимо. Товарищи! В корме пропали все доски. Личный состав в настоящее время несет вахту без досок, ничем не защищенный. Я сегодня пытался проверить несение вахты в корме и так и не сумел это сделать...
- Погоди, - опешил командир (как всякий командир, он все узнавал последним), - какие доски?
И зам объяснил. Кают-компания взорвалась: сил терпеть все это не было. На столах так рыдали, что, казалось, они все сейчас умрут от разрыва сердца: некоторые так открывали-закрывали рты, словно хотели зажевать на столах все свои бумажки."
А. Покровский "Расстрелять"

[Flash 1024]

"... Назначили к нам на экипаж нового зама. Пришел он к нам в первый день и сказал:
- Давайте говорить правду в глаза. В центре уже давно говорят правду в глаза. Давайте и мы тоже будем говорить.
И начали мы говорить правду в глаза: первым рубанули командира - выбросили его из партбюро за пьянство - взяли и выкинули, а вдогонку еще и по лысине треснули - выговор воткнули, но и этого показалось мало - догнали и еще ему навтыкали, пока он не успел опомниться - переделали выговор на строгий выговор. Потом его потащили за чуприну на парткомиссию, и парткомиссия до того от перестройки в беспамятство впала, что утвердила ему не просто строгий выговор, а еще и с занесением.
Командир сначала от всех этих потрясений дара речи лишился и всю эту процедуру продержался в каком-то небывалом отупении.
Потом он себе замочил мозги на сутки в настое радиолы розовой, пришел в себя и заорал на пирсе:
- Ме-ня-яяя!!! Как ссс-ра-но-го ко-тааа!!! Этот пидор македонский! Этот перестройщик ушастый! ГАНДОН ШТОПАНЫЙ!!! И-я-я-я! Дни и ночи-ии! Напролет... как проститутка-ааа! В одной и той же позе-еее! ...Не ме-ня-я бе-ль-яя! Насиловали все кому не лень! Брали за уши и... Я не спал... не жрал... У меня кожа на роже стала, как на жжжжо-пе у кррроко-дила! Откуда он взялся на мою лысую голову?! Откуда?! Где нашли это чудо природы?! Где он был, когда я автономил? Где?! Я ВАМ ЧТО!!!
После этого два дня было тихо. Потом от нас зама убрали."
А. Покровский "Расстрелять"

[Flash 1024]

"...   Зам сидел в кают-компании на обеде и жевал. У него жевало все: уши, глаза, ноздри, растопыренная челка, ну и рот, само собой. Неприступно и торжественно. Даже во время жевания он умудрялся сохранять выражение высокой себестоимости всей проделанной работы. Напротив него, на своем обычном месте, сидел помощник командира по кличке "Поручик Ржевский" грязная скотина, матерщинник и бабник.
Зам старался не смотреть на помощника, особенно на его сальные волосы, губы и воротничок кремовой рубашки. Это не добавляло аппетита.
Зам был фантастически, до неприличия брезглив. Следы вестового на стакане с чаем могли вызвать у него судороги.
Помощник внимательно изучал лицо жующего зама сквозь полузакрытые веки. Они были старые враги.
"Зам младше на три года и уже капитан 3-го ранга.
Им что - четыре года, и уже человек, а у нас - пять лет и еще говно. Замуууля. Великий наш. Рот закрыл - матчасть в исходное. Изрек - и в койку. Х-ххорек твой папа".
Помощник подавил вздох и заковырял в тарелке. Его только что отодрали нещадно-площадно. Вот эта довольная рожа напротив: "Конспекты первоисточников...
ваше полное отсутствие... порядок на камбузе... а ваш Атахаджаев опять в лагуне ноги мыл..." - и все при личном составе, курвеныш.
Увы, помощника просто раздирало от желания нагадить заму. Он, правда, еще не знал, как.
Рядом из щели вылез огромный, жирный, блестящий таракан и зашевелил антеннами.
Помощник улыбнулся внутренностями, покосился на зама, лживо вздохнул и со словами: "Куда у нас только доктор смотрит?" - потянувшись, проткнул его вил" кой.
Зам, секунду назад жевавший безмятежно, испытал такой толчок, что у него чуть глаза не вышибло.
Помощник быстро сунул таракана в рот и сочно зажевал.
Зам забился головенкой, засвистал фистулой, вскочил, наткнулся на вестового, с треском ударился о переборку и побежал, пуская во все стороны тонкую струю сквозь закупоренные губы, и скоро, захлебываясь, упал в буфетной в раковину и начал страстно ей все объяснять.
Ни в одну политинформацию зам не вложил еще столько огня.
Помощник, все слыша, подумал неторопливо: "Вот как вредно столько жрать", - достал изо рта все еще живого таракана, щелчком отправил его в угол, сказав. "Чуть не съел, хороняку". - Ковырнул в зубах, обсосал и довольный завозился в тарелке. На сегодня крупных дел больше не было." А. Покровский "Расстрелять.

[Flash 1024]

"... отгадай загадку: чем те комиссары отличаются от этих замполитов? Сдаешься? Те получали в первую очередь пулю, пулю, Шура, а эти - квартиру.
А надводники говорят: "Корабль без зама - все равно что деревня без дурачка".
Люблю я это сословие. Пусть эта фраза и будет нашим эпиграфом. Итак...
Пришел к нам молодой, цветущий зам. В замах всего семь лет, из них три года в каких-то комсомольцах, где его никто не видел. (Я как-то говорю нашему дивизионному дурню комсомольскому вожаку: дай, говорю, твое фото, я тебя в кубрике повешу, чтоб народ знал, кто его официально зовет и ведет.) Ну так вот, пришел к нам этот зам, и на груди у него горит "бухарская звезда" - орден "За службу Родине".
Мы с рыжим штурманом сразу же заметили у нашего юного зама этот орден. Для рыжего это был вообще большой удар. Он как уставился заму на грудь, вылупился, задышал. Чувствую, назревает у него неприличный вопрос. Сейчас ляпнет. Решаю разрядить обстановку и говорю: "Александр Сергеич! (Зама звали -как Пушкина.) Я вас бесконечно уважаю, но вот штурман (рыжий смотрит на меня изумленно) интересуется, как это надо так служить Родине, чтоб получить от нее вот такую красивую звезду? А то у нас с ним на двоих тридцать семь календарей на "железе" и только тридцать неснятых дисциплинарных взысканий! И все! Больше никаких наград".
Зам чего-то жует и исчезает. А потом он нам рассказал, как такими орденами награждают. Я, говорит, служил на "дизелях", и был у нас там мичман Дед. И служил тот Дед на "дизелях" еще с войны, лет тридцать календарных. И решили мы его перед уходом на пенсию орденом Красной Звезды наградить. Десять раз нам представление возвращали: то вставьте, что он конспектирует первоисточники, то укажите, как он относится к пьянству. (А как человек может относиться к пьянству, етишкин водопровод, тридцать лет на "железе": конечно же, положительно, то есть отрицательно.) Потом возвращают: вставьте, как он изучает пленум. В общем, родили мы, говорит, то представление, послали, вздохнули - и ни гу-гу! Я, говорит, справлялся потом перехватили орден.
"Как это "перехватили"?" - спрашиваем мы, глупые.
"А так, - говорит, - выделяют по разнарядке пять орденов, ну и политуправление их все себе перехватывает. У них пять лет прослужил - Красная Звезда, еще
пять лет - Боевого Красного Знамени, а если еще пять лет протянул и не выгнали - орден Ленина".
Все наши онемели. "Александр Сергеич, - говорю я тут, потому что мне терять нечего, - что же вы тут такое говорите? Вы же только что сказали, что политуправление, которое у нас висит отнюдь не в гальюне, ордена ворует! А ваша "бухарская звезда" из той же кучи?"
Зам, бедный, становится медный, потеет я пахнет противно. Он мне потом все пытался прошить политически незрелые высказывания. А чего тут незрелого, не понимаю? Что вижу, то пою.
Моя жена как-то тоже увидела на заме то ритуальное украшение, увидела и говорит мне: "А почему у тебя нет такого ордена?" Ну, чисто женский вопрос! Я ей терпеливо объяснил, что замы служат Родине неизмеримо лучше. Ближе они. К Родине. Вот если пред" ставить Родину в виде огромного холма, то она со всех сторон будет окружена замами. А потом думаю: вот ужас-то! Родина-то окружена замами! Отечество-то в опасности!
И еще нашего зама раздражали мои выступления на партсобрании. Я как выступлю! Ярко! Так партсобрание меняет тему и начинает мне отвечать. Сочно. Особенно зам с командиром. Так и рвут друг у друга трибуну. Так и рвут. И сплошные синюшные слюни кругом. А потом я замолкаю года на полтора. Сижу на партсобрании тихо, мирно, как все нормальные люди, сплю, никуда не лезу, а зама одинаково раздражала и моя болтливость, и моя молчаливость. Все угадывал в ней многозначительность. "А почему вы не выступаете? Вас что, тема собрания не волнует?" А я ему на это: "У нас, - говорю, - темы повторяются с удручающей периодичностью. Это она вам интересна, потому что рассчитана на сменность личного состава. А я - бессменный, поймите, бес-смен-ный! Вы у нас пятый зам, а я на "железе" торчу больше, чем вы прожили в сумме в льготном исчислении, и скоро совсем здесь подохну от повышения ответственности и слышал ее, вашу тему, уже пять раз, и пять раз она волновала меня до истерики, а потом - все, как отрезало, отхохотались!"
А как я ему зачет по гимну сдавал? Это была моя лебединая песня. Я потом когда рассказывал людям, у меня люди заходились в икоте. Решил однажды зам принять у нас зачет по гимну.
(Он у нас, у командиров боевых частей, еще ежедневно носки проверял, сукин кот. "Командирам боевых частей построиться в малом коридоре! Командиры боевых частей, ногу на носок ставь! Показать носки!" И я знал, что если у меня носки черные или. синие, значит я служу хорошо и в тумбочке у меня порядок, а если у меня носки красные или белые, то служу я плохо и в тумбочке у меня бардак. То есть критериально мог в любой момент оценить свою службу.)
И тут - гимн! Напросился я первым сдавать. Зашел к заму, встал по стойке "смирно" и запел, а зам сидит, утомленный, и говорит: петь не надо, расскажите словами. Не могу, говорю, это ж гимн! Могу только петь и только по стойке "смирно". Пою дальше - зам сидит. Спел я куплет и говорю ему: "Александр Сергеич, это гимн, а не "Растаял в дурацком тумане Рыбачий...", неудобно, я пою - вы сидите". Пришлось заму встать и принять строевую стойку. Он слегка подзабыл это дело, но мы ему напомнили....."
А. Покровский "Расстрелять.

[Flash 1024]

«…раньше у замов было трехгодичное высшее образование. На первом курсе они изучали основы марксистско-ленинской философии и историю КПСС, на втором какую-то муть гальваническую и игры и танцы народов мира, с практической отработкой и зачетом (представь себе зама, танцующего на столе зачетный танец индийских танцовщиц: на ногах обручи, и та-та-та - босыми ножками), а на третьем курсе - плакаты, боевые листки и шестнадцатимиллиметровый проекционный аппарат. Целый год - аппарат, потом - госэкзамекы.
Кстати об экзамене; в учебном центре является такой замполит с укороченным образованием на экзамен. Раньше они сдавали экзамены по устройству корабля наравне со всеми. Это теперь не поймешь что, а раньше зам должен был знать "железо". Может, замучились их обучать?
И вот попадается ему устройство первого контура: название, состав и так далее. А он уставился на преподавателя, как бык на молоток. По роже видно, что в мозгу один косинус фи, да и тот вдоль линии нулевого меридиана.
Взял он билет и забубнил: "Я знаю устройство клапана".
"Очень хорошо, - говорит преподаватель, - отвечайте первый контур". А тот ему: "Я знаю устройство клапана". - "Ну при чем здесь клапан?!" - не выдерживает преподаватель.
В общем, зама выгоняют, ставят ему два шара, а на следующий день преподавателя вызывают в политотдел. Там он психует, орет, бегает, полощет руками по кустам: "Да! Он! Вообще! Ничего! Не знает!"
"Как это, - говорят в политотделе, - он же знает устройство клапана?!"
И вот такие ребята-октябрята нами руководят и ведут нас, и куда они нас приведут со своим трехклассным образованием - одному Богу известно.»
…. «Запускают к нам как-то на экипаж очередного зама. Чудо очередное. Пе-хо-та ужасная! Зеленый, как три рубля. Запускают его к нам, и он в первый же день напарывается у нас на обелиск. Ты ведь знаешь этот памятник нашей бестолковости: установили на берегу куски корпуса и рубки, которые должны были изображать монумент. (Памятники нам нужны? Нужны! Ну, вот - дешево и сердито.) Ну, и снегом это творение отечественного вдохновения слегка занесло. В общем, море, лед, мгла, рубка торчит - вот такая героика будней, - и тут наш новый чудесный зам идет мимо и спрашивает: "А чего это корпус у лодки не обметается и вахта на ней не несется?" С трудом поняли, что он хочет сказать. Узнали и объяснили ему, сирому, что лодка, она в пятьдесят раз больше и так далеко она на берег не выползает. Не выползает она! Ну, полный корпус! Ну, так же нельзя! Зам, конечно же, нужен для оболванивания масс, но не с другой же планеты!»
…. «Через два года назначили к нам новое междометие. "Я, говорил он, - представитель флотской интеллигенции", - после чего он добавлял кучу неприличных слов, не свойственных, как мне кажется, представителю
нашей флотской интеллигенции. Весь личный состав он делил на "братанов" и "мурлонов". "Мурлонов" было больше. Очень он любил на собрании чистить зубы гусиным пером. Садился в президиуме, доставал перо и чистил. Раз мы ему устроили: когда он в очередной раз посвятил себя в президиуме зубам, все офицеры неторопливо достали перья бакланьи, воткнули их себе в рот и давай ковырять.
Зам стал красным, как пасхальное яйцо. А потом. его еще "прапорщиком" достали. У нас в кают-компании была любимая пластинка - "прапорщик". Как поставишь ее, она пошелестит-пошелестит и вдруг .ни с того ни с сего как грянет: "Пра-пор-щик!!! Он - помощ-ник о-фи-це-ра! Он - ду-ша сол-да-та! Пра-пор-щик!!!"
Ставили ее в восемь часов утра, когда у зама кончался нонсенс и начинался сон. И вдруг исчезает и пластинка, и игла от проигрывателя. Ясно - кроме зама, украсть некому. Набрали мы боевых листков и стали рисовать на них плакаты: "Вор! Верни нам прапорщика!", а под этой надписью рисовали огромную руку, тянущуюся к пластинке. Все это вешалось в кают-компании, а рядом с замом специально заводили соответствующие разговоры: мол, все уже знают, кто это свистнул, но пусть пока помучается. Не выдержал зам – вернул и иголку и "прапорщика".
«….А предпоследний зам у нас был размером со среднюю холмогорскую корову и обладал выразительной величины кулаками, которые использовал в партийнопросветительной работе. Мозг у него, как и у всех наших замов, появлялся только втягиванием через нос, да и то только в пасмурные дни. Где-то я читал: "Каждый член его дышал благородством". Так вот, ни один член этого прямого потомка лошади Чингис-хана не дышал благородством. "Ах ты сукодей, растакую вашу мамашу", - говорил он матросу в три часа ночи. Вызовет какого-нибудь Тимургалиева посреди Атлантики и давай его обрабатывать.
"Сука, - кричит, - щас как вмажу-у!!!" - и бьет при этом в стенку каюты. А стенки у нас были картонные и гнулись куда хочешь, и с той стороны, на уровне замовского кулака, головенкой к переборке, спал вплотную наш ротный алкоголик-запевала, Юрик Ненашев, по кличке - "Перед употреблением взболтать", командир второго отсека, потомственный капитан-лейтенант - тема всех наших партийных собраний.
От удара Юрик падает головой в проход между койками и на четвереньках слетает вниз, находит свое индивидуальное спасательное средство и, обнимая его одной рукой до судорог, другой - вызывает центральный и докладывает: "Во втором замечаний нет!" Центральный некоторое время молчаливо соображает, а потом спрашивает: "А что у вас там было, что замечаний не стало?" - "Удар по корпусу!" - чеканит Юрик…..» А. Покровский "Расстрелять.
ФСЕ!!!! наверно достаточно...

[mex17]

КОМИССАР говорил делай как я, ЗКВР - делай как я сказал

[Nav51]

mex17

[ВААЛ]

G2002KVA,  Ни один командир не откажется от еще одного офицера в  своем подразделении, мое мнение.

Дополнительного офицера себе в подразделение когда сам был ротным не отказался бы это точно, но с дополнением, чтобы это был не ЗКВР, а чистый ЗКР или ЗКР по ТЧ.

[ВААЛ]

флэшу 1024, подводникам респект и уважуха!!)))

[аникей]

Замполитов, как и советской власти нет больше 20 лет, а всякая шушера потешается, пляшет на костях мертвого тигра.

 В те времена сидели - язык в жопу. (исключения из этого правила единичные - Солженицин и пр.) а в Армии и на Флоте таких не было.

Успокойтесь уже, отдыхайте - советской власти и замполитов не будет никогда. А те ЗВРы если и кого-то раздражают, то они к замполитам отношения никакого не имеют и если и величают себя замполитами - то это самозванство или мания величия   

[pcholkin]

Танки едут - замполит молодец, танки не едут - зампотеху конец!

[z-alex69]

А. Покровский "Расстрелять.
ФСЕ!!! наверно достаточно...

Если пальцами набирали мемуары обиженного морского химика, то РЕСПЕКТ! А так можно было просто ссылочку сделать...   

[z-alex69]

Для G2002KVA, лмквмф, Nav51! Такое ощущение по Вашей ненависти к замам, что Вас в свое время прижучили по партийной линии за "аморалку", не дали что-то украсть или пресекли Ваше хамство к подчиненным))) Только пострадавшие за свои проступки могут нести такую чушь о ненужности политработников. Есть крылатая фраза "Лево руля, право руля - мне по х..., я командир корабля", вот это как раз о Вам подобных... рулите, господа))) а среди важных качеств, которые должны быть присущи командиру, более 80% младших офицеров отмечают честность, порядочность и справедливость. Да Вы, наверное, и забыли, что это такое... и замов нет, чтобы Вам напомнить)))

Не напрягайтесь. Здесь большинство форумчан (НЕ ВСЕ) просто сливает свои отрицательные эмоции по поводу окружающей действительности. Сами-то, конечно, выдающиеся умы армии и флота, радеют за Вооруженные силы... Вот только мешают все - командиры у них - г...но, замы - тем более г...но, генералы (московские и свои, окружные) - особенно г...но. Ну и т.д., и т.п.