Большая статья из Ведомостей о карьере главы военного ведомства Анатолия Сердюкова.
В жизни министра обороны Анатолия Сердюкова были удивительные повороты. Наводить порядок в налоговой он пришел из торговли, а реформировать армию — из штатских финансистов. Генералы жалуются, что он дразнит их зелеными человечками
Зять Зубкова
В петербургскую налоговую инспекцию Сердюков пришел в 2000 г. уже состоявшимся мебельным торговцем. Окончив в 1984 г. учетно-экономический факультет Ленинградского института советской торговли, Сердюков пошел в армию. Срочную службу он проходил в батальоне связи 85-й мотострелковой дивизии в Новосибирске. В то время призывникам с высшим образованием предлагали после девяти месяцев службы пойти на курсы подготовки лейтенантов запаса. После полуторагодичной службы увольнялись они уже в офицерском звании. Этот путь выбрал и Сердюков, рассказывает бывший офицер центрального аппарата Минобороны, уточняя, что в случае войны Сердюков подлежал призыву на должность начальника военторга полка.
Но торговцем Сердюков стал сугубо мирным — после армии пошел работать в петербургский мебельный магазин № 3 «Ленмебельторга». В системе «Ленмебельторга» он и вырос из помощника бухгалтера в директора и совладельца сформировавшейся на базе торга петербургской торгово-промышленной компании «Мебель-маркет».
Переходу Сердюкова на госслужбу, возможно, способствовала женитьба. В 2000 г. он вступил в брак с Юлией Похлебениной — дочерью Виктора Зубкова. Зубков в советское время был партработником, в 1990-е стал заместителем Владимира Путина в петербургской мэрии, а потом пошел в налоговую — к 1999 г. он вырос в замминистра по налогам и сборам, сохранив пост руководителя петербургского управления налоговой службы.
Став членом семьи Зубкова, Сердюков в 2000 г. поступил на работу замруководителя межрайонной инспекции № 1 по Санкт-Петербургу (по крупнейшим налогоплательщикам). В мае 2001 г. он был назначен заместителем тестя в петербургском управлении, а в ноябре 2001 г., когда Зубков стал первым замминистра финансов, занял его место, возглавив управление по Санкт-Петербургу.
«Очень порядочный, системный человек, — характеризует Сердюкова бывший вице-губернатор Санкт-Петербурга Александр Вахмистров. — Я знаком с ним со времен, когда он руководил петербургской налоговой. Он создал хорошую систему налогового администрирования. Заботился о материальной части налоговой инспекции, настаивал на том, чтобы налоговые службы находились в доступных помещениях, чтобы это было удобно для клиентов.
Это уменьшило очереди в налоговой. Да и в целом петербургское правительство было довольно его работой«.
В феврале 2004 г., накануне выборов, Путин перетряхнул правительство, в марте исполняющим обязанности министра по налогам и сборам стал «товарищ из Питера» — Сердюков, который потом был утвержден руководителем лишенной министерского статуса Федеральной налоговой службы (Зубков возглавил Росфинмониторинг). «Без Зубкова этого никогда бы не произошло, — считает генерал налоговой полиции. — Сердюков незаметный был, а вот Зубков — общительный, мог и водки выпить».
Главный налоговик
Первым проектом Сердюкова стало дело ЮКОСа. В апреле 2004 г. налоговики начали предъявлять компании претензии, которых за год набралось на $27,5 млрд. «Сердюков оправдал доверие Путина в истории с ЮКОСом — показал себя лояльным руководителем», — считает бывший налоговый чиновник.
Сердюков не был менеджером дела ЮКОСа — налоговым процессом управлял тогдашний начальник правового департамента налоговой службы Антон Устинов, который отчитывался напрямую перед замглавы администрации президента Игорем Сечиным (у него Устинов сейчас и работает). «Устинову, видимо, было сказано, что его начальник (Сердюков) вмешиваться не будет, — рассуждает бывший главный юрист ЮКОСа Дмитрий Гололобов. — Сечин, видимо, все это сверху координировал, раздавал указания, следил, чтобы никто не вмешивался, и согласовывал все это лично с Путиным. Там не было лишних звеньев. Какова роль Сердюкова? Он всех посылал, кто к нему приходил договариваться о деле ЮКОСа: этого нельзя сделать, того нельзя, это не по закону. Впрочем, возможно, что это укладывалось в его взгляды, в его понимание ситуации».
«До Сердюкова налоговым министром был Геннадий Букаев. Да, он тоже выполнял команды, но с ним можно было о чем-то разговаривать, — вспоминает бывший зампред правления ЮКОСа Александр Темерко. — А потом пришел Сердюков и разобрался буквально за три-четыре недели. Человек, безусловно, нацелен на то, что “поставили задачу — буду выполнять, ничего не замечая”. Остальные хоть эмоции проявляли, прокуроры Устинов и Бирюков, даже следователь… А Сердюков действовал без эмоций, планомерно, поступательно. Это не человек, это механизм. Мы пытались говорить с ним о налоговой отсрочке. Спрашивали, зачем он добился ареста всех счетов? Мы из-за ареста не могли рассчитаться ни с кем. Думаю, Сердюков участвовал в создании ситуации, которая привела к банкротству компании».
Дело ЮКОСа задало тон не только в политике, но и в налоговом администрировании: отношение государства к «схемам» поменялось. Если раньше предприниматели говорили налоговикам, сколько заплатят в бюджет, то при Сердюкове стороны поменялись местами. Компаниям — от малого бизнеса до самых крупных — пришлось отказаться от популярных и совсем примитивных способов оптимизации. Резко усилилось административное давление на бизнес — часто и законное поведение объявлялось недобросовестным, доначислялись налоги, например, за оказавшуюся в бизнес-цепочке однодневку. Способы выбивания налогов с помощью административных методов стали нормой. Компании вынуждали поднимать зарплаты, а потом и прибыль на специальных комиссиях. Ради проверки, не является ли фирма однодневкой, налоговики в алфавитном порядке блокировали счета всех фирм, стоящих на учете. Так они хотели заставить директора фирмы лично посетить инспекцию.
С возмещением налогов Сердюков тоже навел порядок. В 2000-е схемы получения денег из воздуха (точнее — по фиктивным основаниям из бюджета) уже стали вполне окрепшим бизнесом, рассказывает генерал налоговой полиции: «Полностью ликвидировать это было невозможно, но над этим хозяйством никто толком не имел контроля, оно нуждалось в каком-то упорядочении, должно было направиться в нужное русло. Сердюков мог выполнить эту работу».
Основных схем изготовления денег из воздуха две, рассказывают налоговики и консультанты. НДС можно вернуть, показав, например, что товар (на самом деле не существующий) не продан и лежит на складе. А налог на прибыль — отсудив, например, у фирмы по надуманным основаниям крупную сумму денег и показав таким образом, что вместо прибыли был убыток. Обе схемы в основном реализуются в Москве — здесь больше обороты и такие операции легче спрятать, для этого в городе специально перерегистрируют компании из других регионов.
Формально решение принимает руководитель инспекции. Но возмещения на сумму свыше 5 млн руб. должны получать одобрение на специальной комиссии в управлении ФНС по Москве. Это управление в 2004 г. возглавила Надежда Синикова — давняя коллега Сердюкова: она была его заместителем в Петербурге, а сейчас возглавляет в системе Минобороны Рособоронпоставку. Возмещение сумм от 100 млн руб. проверялось в центральном аппарате ФНС. В итоге была создана ситуация, когда решение принимают наверху, а отвечает за них перед законом руководитель инспекции. Поэтому в инспекциях тоже придумали, как снять с себя ответственность. Большую часть махинаций с НДС можно раскрыть, просто проверив склад, где якобы хранится товар. Налоговики теоретически могут это сделать и сами, но предпочитают договариваться с сотрудниками МВД, которые формально не имеют отношения к возмещению налога. Милиционеры говорят, есть товар или нет, а налоговики им верят. Если налог в бюджет уплачен, товар (со слов оперативников) на месте, а фирма вела реальную деятельность (т. е. не создана на днях), то инспекция имеет все основания возместить налог.
Как работает схема с возмещением НДС, недавно рассказала «Новая газета», правда, ее расследование относится к тому периоду, когда Сердюков уже был министром обороны. Газета обнаружила 20 фирм, возместивших НДС в 2009-2010 гг. более чем на 11 млрд руб., при этом анализировались только случаи возмещения свыше 100 млн руб. Бывший начальник отдела профилактики правонарушений ФНС Сергей Василенко объяснил, что все эти фирмы возвращали налоги по схеме «товарных остатков» — если продукция не продана в отчетный период, то фирма имеет право возместить НДС, уплаченный ею при покупке. Численность персонала фирм была два-три человека, а оборот доходил до нескольких миллиардов рублей, но исключительно в отчетный период, нужный для возмещения НДС. Все эти фирмы якобы арендовали один и тот же склад, где как будто хранилась продукция. Все возмещения были произведены московскими инспекциями № 25 и № 28.
Как работает схема с возмещением налога на прибыль, уже несколько лет рассказывает фонд Hermitage, который считает, что у него украли несколько фирм, которые потом проиграли иски о компенсации упущенной выгоды и, зафиксировав убыток, потребовали вернуть 5,4 млрд руб. Те же самые инспекции, что и в предыдущем случае, № 25 и № 28, в декабре 2007 г. приняли решение о возмещении молниеносно — в один день. Hermitage считает, что юрист Сергей Магнитский был замучен в тюрьме именно потому, что пытался помешать осуществлению этой схемы. По данным фонда, те же инспекции по той же схеме возместили по налогу на прибыль еще как минимум 2,9 млрд руб. в 2006-2007 гг.
«Сердюков сделал систему как в Центробанке, т. е. все возмещения районных инспекций можно было отслеживать в режиме онлайн и в любой момент нажать delete», — рассказывает бывший налоговик. «Систематизация и централизация означают хотя бы контроль и точное представление о том, что происходит, — рассуждает бывший высокопоставленный чиновник. — Если раньше нельзя было вообще ничего понять в хаосе возвратов, то теперь поток упорядочен. Это заслуга Сердюкова».
После того как в феврале 2007 г. Сердюков был назначен министром обороны, он де-факто продолжал курировать ФНС еще несколько лет (вплоть до прихода в апреле 2010 г. нового начальника Михаила Мишустина). Сердюков ездил в налоговую постоянно, вспоминают его бывшие коллеги, раздавал указания оставшимся на хозяйстве членам своей команды — и. о. руководителя ФНС Михаилу Мокрецову и его замам Синиковой, курировавшей схемы возмещения НДС, и Татьяне Шевцовой, курировавшей межрегиональные инспекции по крупнейшим налогоплательщикам. Сердюков хотел видеть своим преемником Синикову, но в итоге это место получил протеже тогдашнего министра финансов Алексея Кудрина — Михаил Мишустин. А Синикова и Шевцова переехали в Минобороны.
Военный реформатор
Назначение Сердюкова министром обороны в феврале 2007 г. стало неожиданностью.
Решение Путина можно объяснить тем, что Сердюков доказал во время службы в ФНС способность контролировать огромные финансовые потоки, говорят чиновник и бывший офицер центрального аппарата Минобороны. Путин подчеркнул, что у Сердюкова есть опыт работы в сфере экономики и финансов, а тут необходимо контролировать «огромные бюджетные средства» на модернизацию вооруженных сил.
Но речь шла не только о контроле — рост военных расходов был только частью военной реформы, которую должен был провести Сердюков. Новый стиль управления он показал буквально через месяц после назначения — в марте 2007 г., начав знакомство с Нахимовским училищем в Петербурге с осмотра помойки на заднем дворе и подсобных помещений, а затем потребовав финансовую документацию.
Увольнения своих замов, командующих родами и видами вооруженных сил, начальников управлений Минобороны Сердюков начал буквально через несколько месяцев после прихода. Ключевым кадровым решением стало назначение в июне 2008 г. начальником Генштаба генерала Николая Макарова. Сейчас решения о строительстве вооруженных сил принимает Макаров, а политические и экономические — Сердюков.
Собственно реформа началась после войны в Южной Осетии. Хотя в августе 2008 г. российская армия за пять дней развалила грузинскую военную машину, война вскрыла много недостатков в организации и снабжении войск. Сердюков год спустя вспоминал, как тыловики предложили закупить и отправить войскам в Осетии дополнительное качественное продовольствие и предметы гигиены, он согласился, а затем, проверив, убедился, что до войск не дошло вообще ничего.
В октябре 2008 г. Сердюков заявил о начале перехода к «новому облику» вооруженных сил. За три года российская армия перестала быть уменьшенной копией советской: массовая мобилизация для большой войны больше не предусматривается, говорит офицер Минобороны. Численность армии военного времени установлена в 1,7 млн против 5 млн в 2008 г., а кадрированные части неполного состава, развертываемые по мобилизации, в основном ликвидированы. Это сделало российскую армию похожей на армии стран НАТО и большинства других. В 2008-2010 гг. число офицеров было сокращено с 350 000 до 150 000 (правда, в 2011 г. было принято решение увеличить его до 220 000), более 1000 кадрированных частей и баз хранения ликвидировано, 24 дивизии сухопутных войск переформированы примерно в 90 бригад, а 72 авиаполка и 14 авиабаз — в семь авиабаз первого и семь- второго разряда, число военно-учебных заведений сокращено с 65 до 10.
Кроме военной логики тут действовала и финансовая: офицеры имеют право на разные льготы, которые государство часто не способно им предоставить (например, очередь на жилье, несмотря на обещание Путина ликвидировать ее, до сих пор сохраняется — недавно Сердюков попросил на решение проблемы дополнительно 272 млрд руб. до 2014 г., об этом писал «Коммерсантъ»). Сержанты обходятся государству дешевле офицеров, поэтому офицеров надо сократить, передав часть их работы сержантам (а стало быть, и училища в таком количестве не нужны).
В этом же финансовом русле — распродажа непрофильного имущества Минобороны, передача снабжения на аутсорсинг и реформа закупки вооружений.
За 2000-2008 гг. РФФИ распродал военного имущества на 1,4 млрд руб. В ноябре 2008 г. это дело передали Минобороны, для чего там был создан департамент имущественных отношений, приступивший к работе в апреле 2009 г. В 2009 г. Минобороны распродало имущества более чем на 1,5 млрд руб., в 2010 г. — на 4,4 млрд руб., а в 2011 г. — на 5 млрд руб.
Закупки вооружений, жилья и материалов были выведены при Сердюкове из-под контроля военных, ими занимаются укомплектованные штатскими структуры Минобороны. Во главе них стоят сослуживцы Сердюкова по ФНС. Рособоронпоставку в 2010 г. возглавила Синикова, а замминистра обороны по финансово-экономическим вопросам назначена Шевцова. ОАО «Оборонсервис», куда переданы все структуры Минобороны, занимающиеся ремонтом, строительством, обслуживанием войск, возглавил бывший чиновник ФНС Сергей Хурсевич. Все это радикально преобразило центральный аппарат ведомства, сокращенный при этом почти вдвое — до 10 000. «Раньше во время обеда в столовой в министерстве хорошо если можно было увидеть двух-трех женщин, сейчас проблемой является увидеть мужчин в форме», — иронизирует полковник центрального аппарата.
2011 год ознаменовался ценовой войной с оборонной промышленностью — Минобороны весь год задерживало заключение контрактов, добиваясь снижения цен. Конфликт даже вышел в публичное поле: против Минобороны открыто выступил, например, генеральный конструктор ракет «Тополь М» и «Булава» Юрий Соломонов. Но в итоге большая часть контрактов заключена на условиях Минобороны.
При Сердюкове началось перевооружение армии, говорит эксперт Центра анализа стратегий и технологий Константин Макиенко. С 2008 г. военно-воздушные силы получили около 150 новых самолетов и вертолетов (за 10 лет до этого — несколько единиц). В самом конце 2010 г., несмотря на сопротивление Минфина, была утверждена новая госпрограмма вооружений до 2020 г. стоимостью более 20 трлн руб. Вряд ли она будет выполнена в полном объеме, но процент ее выполнения будет явно выше, чем у предыдущих программ, считает Макиенко.
Многие военные на сердюковскую реформу смотрят без оптимизма. Бывший министр обороны Игорь Родионов считает, что никакой реформы Сердюков не провел, а то, что он сделал, издевательство. По словам Родионова, после уничтожения потенциала мобилизационного развертывания он сомневается в том, что российская армия сможет сформировать с нуля даже одну боеспособную бригаду.
По словам гендиректора одного из предприятий, входящего в «Ростехнологии», бывшие сотрудницы налоговых инспекций, ведающие сейчас закупками вооружений, слабо разбираются в технике и понимают лишь финансово-бухгалтерские реалии. «Им непонятно, что без полного цикла испытаний, который они отказываются оплачивать, ракета — лишь кусок железа, им непонятно, что без закупки запчастей новый самолет — такая же бесполезная железка, а военные, которые могли бы их поправить, все уволены Сердюковым», — сетует собеседник «Ведомостей». По его мнению, коррупции в ведомстве не стало меньше, она просто приобрела более современный характер. На смену прямому воровству, когда новые грузовики, топливо и т. д. продавались налево, пришли схемы по завышению цен при закупках.
Есть в этом недовольстве и личный аспект. «Министр по два-три часа держит в приемной заслуженных генералов, — жалуется источник, близкий к Минобороны. — А однажды на совещании в шутку назвал их «зелеными человечками».
Cердюков и сам мечтает сменить Минобороны на другое министерство — финансов, рассказали «Ведомостям» несколько высокопоставленных чиновников, некоторое время назад министр обороны даже обсуждал с Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым возможность получить должность вице-премьера по финансам. Правда, по словам собеседников «Ведомостей», согласия тандема получить не удалось, Сердюкову предложили довести до логического конца масштабную реформу Минобороны.
Минобороны не ответило на вопросы «Ведомостей».
Обсуждение темы на форуме ведется здесь >>>
